— Хорошо…– Комарова решительно кивнула. — Идём…

— Куда? — Я, честно говоря, немного ошалел от резкого поворота в нашей беседе.

Думал, сейчас хотя бы последует какая-то ответная речь со стороны Александра Сергеевны. Я тут ей душу изливаю, мысли свои наизнанку выворачиваю, а она так запросто — идем?

— Идём, говорю.Ты же хочешь знать, что происходит на самом деле. — Комарова повернулась и двинулась в сторону общаги.

— О, блин…– Я посмотрел на часы. — Володя сегодня нас задолбается ждать… Да и остальные тоже. Думаю, лететь бедолаге Фиделю на свою Кубу без костюма…

Однако, не сомневаясь, рванул вслед за Александрой Сергеевной. А то я знаю эту дамочку. Пока я тут лицом торгую, она попутно или передумает, или какой-нибудь выкрутас опять выкинет. Не понимаю пока, что она хочет мне показать, но совершенно не собираюсь от этого отказываться.

Мы подошли к общаге, где жила Комарова. Она остановилась во дворе, посмотрела сначала в одну сторону, потом в другую. Александра Сергеевна будто проверяла, нет ли рядом посторонних. Потом Комарова, крайне неожиданно для меня, миновала порожки, ведущие ко входу в общагу и прошуровала до угла дома.

— Тааак… Чаепития не будет, значит? Ну, ок… — Пробормотал я себе под нос и рванул за ней.

За углом, с торца здания имелась небольшая дверца. Я так понимаю, спуск в подвал. Дверца выглядела очень печально и никак не давала даже повода подумать, будто ею пользуются.

— Эм…Нам точно туда? Вы меня пугаете, Александра Сергеевна. Сюжет у нас сейчас точь-в-точь как в триллере…Что там? — Я ткнул пальцем в покрытую ржавчиной створку.

— Точно туда. А что такое триллер, извините, не в курсе. — Комарова зыркнула на меня раздражённым взглядом, а потом постучала в дверь. Три длинных, два коротких, один длинный.

— Ох, ни хрена б себе…У нас тут прямо настоящие секретики. — Я усмехнулся, но тут же сделал серьёзное лицо. Мое легкомысленное отношение к происходящему явно Комарову нервировало. А я не мог вести себя иначе. Ну, хоть убей, воспринималось мной все это как приключение.

Внезапно дверь открылась. Говорю «внезапно», потому что, если честно, думал Комарова меня снова разводит. Сейчас постоим возле этой двери, она скажет, блиииин… никого нет. Какая жалость. И все. Причем для столь поганого состояния открылась слишком тихо. Ее явно капитально смазали. Чтоб не производила лишнего шума.

Но это не самый волнительный момент. Важнее другое. Перед нами стоял мужик. Мужик смотрел на меня. Я смотрел на мужика. Смотрел и чувствовал, как все это мне перестает нравится. Оно и раньше был не в восторге, конечно. Но сейчас прям появилось ощущение подставы.

А еще…это было очень странное ощущение. Я будто его знал. Вернее, не то, чтоб хорошо знал, скорее видел. Может, встречался раз или два. Но при этом, не я. То есть его лицо было знакомо не лично мне, оно словно всплыло из каких-то воспоминаний Беляева. Однако, из каких именно, не мог сообразить.

Мужик перестал пялиться только на меня и несколько секунд молча смотрел на нас с Комаровой. Мы, и это вполне естественно, смотрели на него тоже молча. Лично я даже не знал, что сказать.

Причем Александра Сергеевна будто переговаривалась с этим товарищем, не произнося вслух ни слова. Этакая безмолвная беседа. Совещание двух партнёров. Я бы мог заподозрить Комарову и данного гражданина в личных взаимоотношениях, но он был…как бы это помягче сказать…староват для нее. На первый взгляд мужику лет шестьдесят. Наверное… Просто, глядя на него, я понял, о чем говорила Тамара. Это –человек «без лица». Вроде бы не молодой, но насколько точно немолодой, хрен его знает. Вроде бы не блондин, но и точно не брюнет. Вроде бы средней комплекции, хотя непонятно, может, у него рубашка больше на размер. И черта лица… Смазанные, что ли. Обычный нос, обычный рот, глаза обычные. Но вот сейчас отвернусь, отойду и все. Не смогу вспомнить, как он выглядит.

Мужику надоело, видимо, распылять свое внимание на нас обоих и он снова сосредоточился на мне. Вздохнул, поморщился, а потом выдал.

— Вот ты дура, Сашка… Дура… Всегда говорил, бабы не тем местом думают…

С этими словами он развернулся и пошел по узким ступеням, которые я смог разглядеть за открытой дверью, вниз. Похоже, там был подвал. Или что-то типа того.

И вот только тогда, услышав его голос, его интонации и манеру говорить, я вдруг понял, почему лицо этого человека кажется мне знакомым.

— Да ладно! Не может быть! Это же…– Я потряс башкой, пытаясь поставить мозги на место. Потому что они сейчас, мои мозги, исполняли самую настоящую кадриль. — Вы тоже его видите, да? Это ведь не глюк?

Я посмотрел на Комарову и даже ткнул вслед ушедшему мужику пальцем.

— Да…я тоже его вижу. Заходите уже…

Александра Сергеевна осторожно толкнула меня в плечо. Мол, не тупи, Максимка.

Я переступил старый, облезлый порог и двинулся вниз. Хотя, честно говоря, не был уверен, что это правильное решение. Может, по-хорошему, мне наоборот надо бежать отсюда, как можно дальше.

Ступеней было, к счастью немного. Осознать все происходящее до конца я не успел. И это хорошо. Если бы осознал, точно смылся бы.

Это и правда оказался подвал, но немного благоустроенный. Вдоль стен шли трубы, в углу стоял старый, ободранный диван. Рядом — стол и пара табуреток. На столе — черный хлеб, порезанный кусочками, сало, консервы и чай.

Мужик уже устроился на диване. Нам он кивнул в сторону стульев.

— Ну, садитесь. Раз пришли. Я думал, Сашка поумнее будет, а она… Ну, ладно, что ж. Ты только, Максим, имей в виду, если что, башку сверну тебе голыми руками.

— Какая неожиданная встреча…– Я плюхнулся на табурет, и сразу поерзал по нему задом, проверяя, устойчиво ли он стоит. Просто вид у этой деревянной конструкции был крайне ненадежный. — Вы же, Виктор Николаевич, вроде как померли. Прям самым бессовестным образом померли. Лет семь как назад. А тут вдруг столь внезапное воскрешение. И вот против воли поверишь в чудеса. Правда? А коммунисты говорят, бога нет. Как же нет? Так не бывает. Бога нет, а чудеса есть. Нелогично. Вы, кстати, верующим, невзначай, не стали? На фоне произошедшего. Ну, и, конечно, простите за банальность… Стандартный вопрос… Белый коридор был? К свету летели?

— Ты права… — Ершов,( а это был он! Реально он!) с усмешкой посмотрел на внучку. — Непохож на себя. Говорит иначе. И ведёт себя иначе. Прежний Максим был слишком угрюмый. Все в своих мыслях копался. И слушал. Очень много слушал. А этот — до хрена говорит. Не дожил бы на нашей службе до тридцатника при такой разговорчивости.

— Эй! — Я наклонился вперед, к дивану, и помахал рукой прям напротив лица Ершова, — Вообще-то я тут. Ничего? Не очень красиво говорить о человеке в третьем лице, в его же присутствии. Дурной тон, знаете ли. Ладно Александра Сергеевна, ей простительно. Но Вы… Взрослый человек… Кстати… Вам сколько лет уже? Выглядите прям неплохо.

Вообще, конечно, сказать, что я пребывал в шоке, это не сказать ничего. Всякого ожидал. Честно. Тем более, от Комаровой. После всех ее выкрутасов думал даже, в нашей истории появился еще какой-нибудь персонаж. Может, кто-то типа моего коллеги, с которым Александра Сергеевна успела уже заключить договоренность. Мало ли. Может, ей сделали предложение, от которого она не смогла отказаться. Может, взамен на сотрудничество ей пообещали возвращение родителей. Да что угодно. Но увидеть того самого легендарного деда, слишком часто всплывающего в наших беседах, я точно не рассчитывал.

— Семьдесят два мне, Максим. И поверь, фору дам троим таким, как ты. — Виктор Николаевич усмехнулся.

— И что? — Я обернулся на Комарову, которая садиться не спешила. Она замерла чуть в стороне, сложив руки на груди. — Может, кто-то что-то уже объяснит? Я, конечно, безумно раз воссоединению семьи. Поздравляю Вас Александра Сергеевна, что Вы у нас больше не сирота. Или дедушка не считается? Но все же, какого черта⁈

Глава 14

В которой строятся сложные планы и планируются сложности, но это уже не имеет значения

Виктор Николаевич Ершов всегда жил для чего-то или для кого-то. Иначе он просто не мог. Цель должна иметься у каждого. Так он считал. Искренне в это верил. Цель, которая придает жизни смысл.